Принуждение как способ вовлечения лица в совершение преступления

Оценивается необходимость самостоятельной криминализации принуждения с целью заставить другое лицо совершить преступление с учётом положений Общей части Уголовного кодекса РФ о подстрекательстве.

В Уголовном кодексе Российской Федерации (далее — УК) принуждение используется во многих значениях. Во-первых, в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния (ст. 40 УК). Во-вторых, для определения сути наказания (ч. 1 ст. 43 УК). В-третьих, как обстоятельство, отягчающее или смягчающее наказание (п. «е» ч. 1 ст. 61, п. «к» ч. 1 ст. 63 УК). В-четвертых, в качестве самостоятельного преступного действия (ст. 120, 141, 142, 147, 149, 179, 184, 185.5, 240, 302, 309 и 333 УК). В-пятых, как способ реализации иного деяния (ст. 144 и 2831 УК).

Помимо всего вышеперечисленного принуждение может использоваться в качестве способа вовлечения лица в совершение преступления. Такая функция в рамках института соучастия характерна для подстрекателя. Однако указание на принуждение в ч. 4 ст. 33 УК отсутствует. Можно сослаться на открытость перечня в указанной норме, однако следует обратить внимание на то, что речь в ней идет об альтернативных способах склонения. Таким образом, возникает вопрос, можно ли считать принуждение способом склонения.

Обратимся к словарям. Склонить означает убедить, уговорить [1]; постоянно упоминать, делать предметом обсуждений, разговоров [2]. Убедить — это «заставить поверить чему-нибудь, уверить в чем-нибудь» [3]. Не маловажную роль для составления общей картины играют синонимы. Для склонения, среди прочих, приводят такие: подталкивание, побуждение, умасливание, уговаривание, стимулирование [4]. Принуждение, в свою очередь, определяется через насилие, применение силы, взыскание, давление, вынуждение, шантаж, нажим, диктат, заставление, обязывание и т. д. [5]. Проявляется оно через требование, приказ, угрозу, физическое или сильное моральное наказание и другие способы [6]. С. И. Ожегов привел следующее определение: «принуждение — ПРИНУДИТЬ, ужу, удишь; уждённый (ён, ена); сов., кого (что) к чему и с неопр. Заставить сделать что н.» [7]. Таким образом, с позиции русского языка принуждение и склонение имеют различную природу.

Теперь обратимся к статьям Особенной части УК, где упоминается принуждение. Например, в ст. 184 УК последнее использовано в качестве альтернативного действия по отношению к склонению. Также какая-либо соподчиненность рассматриваемых понятий отсутствует в ст. 205.1, 282.1 и 282.2 УК, где принуждение входит в состав «иного вовлечения» [8].

В литературе существует мнение о том, что «принуждение (как физическое, так и психическое) вполне подпадает под признаки угрозы или другого способа», соответственно может рассматриваться в качестве подстрекательства [9]. Однако данное утверждение ошибочно в части определения главного и зависимого понятий — угроза является разновидностью принуждения, а не наоборот. Доказать это достаточно просто. Во-первых, если признать принуждение видовым понятием по отношению к угрозе, то в таком случае все способы первого также должны иметь отношение к угрозе. Очевидно, что в отношении насилия, ограничения свободы, использования зависимого положения и т. д. такого вывода сделать нельзя. Во-вторых, например, в ч. 1 ст. 302 УК законодатель использует формулировку «принуждение путем угроз». Таким образом, здесь последняя выступает способом принуждения, что, соответственно, исключает возможность его рассмотрения в качестве одного из способов склонения.

Безусловно, в рамках упомянутых выше ст. 184 и 302 УК принуждение не приводит к совершению преступления, однако это не препятствует рассмотрению закрепленных в них норм на предмет соотношения комментируемых понятий.

Принуждение в качестве разновидности вовлечения лица в преступную деятельность может выражаться в форме физического или психического насилия, шантажа, угроз, использования материальной или должностной зависимости лица и т. д. Отличие принуждения от склонения заключается в том, что в первом случае лицо совершает преступление, опасаясь наступления неблагоприятных последствий со стороны принуждающего за отказ от требуемого. Иными словами, при склонении подстрекаемый действует добровольно, при принуждении при сохранении принуждаемым способности руководить своими действиями (бездействием) — не добровольно, а в случаях, предусмотренных ст. 40 УК, — безвольно. Таким образом, если принуждение не является способом склонения, возникает вопрос, какое место должно быть ему отведено в рамках института соучастия.

Возможными вариантами могут быть замена подстрекательства на вовлечение или введение принуждения в качестве самостоятельного вида соучастия наряду с существующими. Однако подобные решения только еще больше усложнят институт соучастия. Юридическая техника законодателя при формулировании уголовно-правовых норм, безусловно, требует совершенствования. Однако при предложении тех или иных изменений необходимо также оценивать их практическую значимость.

В связи с этим оптимальным вариантом представляется дополнение ч. 4 ст. 33 УК указанием на принуждение наряду со склонением. Недостаток такого подхода — несоответствие ключевого понятия входящим в его состав элементам. Под подстрекательством понимается «побуждение к чему-нибудь, подговор к преступлению» [10]. Подстрекать означает подговаривать, надоумить, подбивать, настрополять, подзуживать, подускивать, заводить и т. д. [11]. Все вышеперечисленное ближе именно к склонению. Однако подобная мера позволит сохранить традиционный и устоявшийся термин «подстрекатель», максимально упорядочив при этом его содержание. Более того, примеры признания принуждения разновидностью подстрекательства можно найти в судебной практике [12].

Таким образом, ч. 4 ст. 33 УК предлагается изложить в следующей редакции: «Подстрекателем признается лицо, вовлекшее другое лицо путем склонения или принуждения в совершение преступления».

Признание принуждения способом подстрекательства ставит вопрос о целесообразности самостоятельной уголовно-правовой оценки данного действия, получившей свое отражение в ст. 283.1, 309 и 333 УК.

Сравним санкции за подстрекательство в виде принуждения в указанных выше статьях с санкциями норм, в которых отражены совершаемые в результате оказанного воздействия преступления. За разглашение государственной тайны (ч. 1 ст. 283 УК) срок наиболее строгого наказания составляет 4 года лишения свободы, что идентично ответственности за получение подобных сведений по ч. 1 ст. 283.1 УК. Такое же совпадение наблюдается по санкциям частей первых ст. 307, 308 и 309 УК — до трех месяцев ареста. Результатом принуждения начальника к нарушению обязанностей военной службы (ст. 333 УК) может стать совершение любого преступления, предусмотренного гл. 33 УК. В виду многочисленности входящих в нее статей в первую очередь обратим внимание на их категорийность (простых составов). Так, из двадцати преступлений три являются тяжкими (ст. 338, 351 и 352 УК), три (ст. 334, 340 и 345 УК) — средней тяжести, и оставшиеся четырнадцать — небольшой. Принуждение по ч. 1 ст. 333 УК, в свою очередь, рассматривается в качестве преступления средней тяжести. Таким образом, самостоятельная криминализация подстрекательства по отношению к первой группе бессмысленна, поскольку занижает ответственность принуждающего. Максимальный предел большинства преступлений из последний группы составляет два года лишения свободы.

Соответственно назначение наказания подстрекателю в пределах 5 лет лишения свободы по сравнению с двумя годами для исполнителя по основному составу явно не сочетается с принципом, закрепленным в ст. 6 УК.

Здесь, однако, можно сослаться на желание законодателя обеспечить повышенную охрану отношений, выступающих объектом в ст. 283, 307, 308 и предусмотренных гл. 33 УК (а именно ст. 334, 338 и 340 УК, как преступлений средней тяжести), в том случае если имеет место неоконченная стадия совершения преступления. Однако согласно материалам судебной практики по указанным статьям ни одно лицо не было привлечено к уголовной ответственности на стадии покушения. Соответственно у правоприменителя отсутствует потребность в инструменте, предложенном законодателем в части самостоятельной ответственности принуждающего. Таким образом, криминализация подобных действий в Особенной части УК излишня.

Не нашли ответа на свой вопрос? Пишите на почту info@msablina.ru.
Не бойтесь защищать свои права и делайте это с нами!