Подстрекательство и его способы: терминологическая пестрота Уголовного кодекса

Согласно ч. 4 ст. 33 Уголовного кодекса (далее — УК) подстрекателем признается лицо, склонившее другое лицо к совершению преступления путем уговора, подкупа, угрозы или другим способом. При этом указанные деяния нередко встречаются в диспозициях статей Особенной части УК, образуя объективную сторону самостоятельного преступления. Подобные составы в литературе получили обозначение подстрекательства особого рода [1]. Автор задался вопросом относительно правильности отнесения тех или иных преступлений к подстрекательству sui generis.

Для ответа на поставленный вопрос были проанализированы статьи Особенной части УК, в диспозиции которых встречаются понятия: вовлечение, склонение, подкуп, вербовка, угроза, принуждение.

В первую очередь, были отобраны статьи, которые соответствуют признакам подстрекательства, а именно: умышленный характер воздействия, адресность и направленность на вовлечение лица в совершение конкретного преступления. Последнее во многих случаях оказалось определяющим фактором. Например, принуждение в ст. 184 УК в отличие от подкупа и склонения не имеет смысла рассматривать на предмет соответствия подстрекательским действиям, поскольку участники конкурса или соревнования несут ответственность только в том случае, если они получили материальную или иную выгоду либо участвовали в предварительном сговоре в целях оказания влияния на результат конкурса / соревнования.

Анализ сформированных групп преступлений по способам совершения показал, что зачастую одно и то же понятие имеет различное содержательное наполнение в зависимости от конкретной статьи УК. Так, склонение в ст. 230 УК толкуется Верховным судом РФ максимально широко [2] (подстрекательством в данном случае не является). К нему, по мнению высшего судебного органа, относится не только воздействие путем возбуждения у другого лица желания потребления наркотических средств, но также вовлечение путем обмана, насилия, ограничения свободы и иных способов с целью принуждения. В свою очередь, в ст. 184 УК оно упомянуто наряду с подкупом и принуждением, что делает невозможным применение расширительного толкования. Вербовка в ст. 127.1 УК не соответствует значению данного понятия, в котором оно использовано в ст. 205.1, 282.1, 282.2, 359 УК, поскольку в первом случае к ней судебной практикой относятся любые действия по вовлечению: обман, принуждение и т. д. [3], а во втором под ней понимается сугубо наём людей за плату для совершения ими преступления [4].

Принуждение вообще не имеет четких границ. Помимо того, что данное понятие используется в разных институтах уголовного права, соответственно порой с разным смыслом, даже в рамках одного — вовлечения в преступную деятельность — не понятно, что составляет его содержание.

Так, в ч. 2 ст. 142 УК принуждение фигурирует наравне с применением насилия или угрозой его применения, а также с уничтожением имущества или угрозой его уничтожения, что указывает на самостоятельность каждого действия. Часть 2 ст. 309 УК устанавливает ответственность за принуждение, соединенное с шантажом, угрозой убийством, причинением вреда здоровью, уничтожением или повреждением имущества этих лиц или их близких, что также говорит об отсутствии соподчиненности данных понятий. Принуждение же в контексте ст. 205.1, 282.1, 282.2 УК, которое подпадает под иное вовлечение, не детализировано, соответственно включает в себя все те способы, которые, в частности, в ст. 142 и 309 УК выделены в качестве самостоятельных [5].

Применяя системный подход к оценке различных способов вовлечения лица в преступную деятельность, автор обнаружил, что в существующей модели подстрекательства есть некоторые противоречия.

В первую очередь, важно определить, что понимается под данным видом соучастия с позиции русского языка. Обратимся к словарям. Подстрекать означает подговаривать, надоумить, подбивать, настрополять, подзуживать, подускивать, заводить и т. д. [6]. Склонение определяется через убеждение, уговаривание, побуждение, подталкивание, стимулирование и т. д. [7]. Принуждение, в свою очередь, — через насилие, применение силы, взыскание, давление, вынуждение, шантаж, нажим, диктат, заставление, обязывание и т. д. [8]. Таким образом, очевидно, что принуждение по смыслу отлично от склонения и выходит за рамки подстрекательства.

Во-вторых, ошибочно указание на угрозу в ч. 4 ст. 33 УК как на способ склонения. Применительно к институту соучастия под последним следует понимать ненасильственный способ воздействия, в результате которого лицо самостоятельно принимает решение относительно готовности совершить преступление, не опасаясь наступления неблагоприятных последствий в случае отказа. Обратное имеет место в случае с принуждением.

В связи с этим возможным выходом из ситуации может стать выделение нового вида соучастия — принуждения — с отнесением к нему угрозы, насилия и иных способов. Тем не менее, несмотря на необходимость отделения подстрекательства от принуждения с точки зрения понятийного аппарата, выделение на законодательном уровне принуждения в качестве самостоятельного вида соучастия наряду с существующими вряд ли оправданно.

Ввиду вышесказанного компромиссным вариантом представляется оставление термина «подстрекательство» с признанием его более широкого смысла в рамках уголовного права по сравнению со значением, приведенным в толковых словарях русского языка, но при этом с изменением определения данного вида соучастника с учетом сделанных выводов.

Таким образом, ч. 4 ст. 33 УК предлагается изложить в следующей редакции: «Подстрекателем признается лицо, вовлекшее другое лицо путем склонения или принуждения в совершение преступления».

При конструировании норм Особенной части УК законодателю следует более аккуратно использовать понятия, обозначающие различные способы воздействия на лицо как с целью совершения последним преступления, так и без нее. В частности, наличие в диспозиции нормы «склонения» исключает необходимость ее дополнения уговорами, подкупом, вербовкой и иными способами данного вида воздействия, как это, например, имеет место в ст. 205.1 УК.

Использование «принуждения» делает излишним самостоятельную криминализацию наряду с ним угроз, насилия, ограничения свободы и т.д. Вовлечение, в свою очередь, подразумевает любые способы воздействия на лицо с целью совершения им преступления, в том числе склонение и принуждение. И, наконец, все эти понятия должны использоваться с одинаковым значением вне зависимости от состава, для описания которого они применяются.

Статья подготовлена с учётом редакции нормативных правовых актов, действующей на 10.11.2015 г.

Выходные данные: Саблина М.А. Подстрекательство и его способы: терминологическая пестрота Уголовного кодекса // Эволюция права 2015: сборник студенческих работ научной конференции юридического факультета МГУ. М.: Юстиция, 2016. С. 89-92.

Не нашли ответа на свой вопрос? Пишите на почту info@msablina.ru.
Не бойтесь защищать свои права и делайте это с нами!